ЛИМОНОВ ЛЕОНИД НИКОЛАЕВИЧ
Мальчишка из военного детства, не помнящий отца, потому что артиллерист Николай Лимонов погиб в 43-м. Он и родился-то в вагоне за год до войны, когда его родители следовали к очередному месту службы отца. Почти что киношный герой из знакомого всем фильма "Офицеры". И профессию себе выбрал военную, чтобы продолжить дело отца, чтобы, как и он, родину защищать. Мама Евдокия Емельяновна привезла сына после войны к старшим Лимоновым в Тамбов. Правда, помочь им бабушка ничем не могла. У нее самой семья — две дочери с детьми. Жили трудно.
После 10-летки поступил в Горьковское военное училище связи. Оно находилось в Кремле, и, когда это историческое место освободили под архитектурный памятник, училище передислоцировали в Рязань. Так что оканчивал Лимонов уже Рязанское высшее училище связи. В Рязани он узнал и о первом полёте человека в космос.
- Мы видели трансляцию встречи Гагарина, — вспоминает Леонид Николаевич, — в училище тогда были лучшие ретрансляторы. Занятия прекратили, зашли в Ленинские комнаты и смотрели передачу из Москвы. В каждой комнате стояли телевизоры. Ликование народа тогда можно было сравнить только с всенародной радостью в день окончания Великой Отечественной войны.
В 1961 году Лимонов получил звание лейтенанта. Женился сразу по выпуску. Куда распределили, поначалу даже и не понял. Назвали номер воинской части, выписали туда проездные документы. Единственное, что знал о собственном распределении, что это ракетные войска.
С молодой женой отправились в счастливое будущее, начинать новую жизнь. Отец Майи тоже погиб на войне. На вокзале их провожали мама с братом и двоюродные сестры жены.
Прибыли к месту службы в октябре. Гагарин и Титов уже побывали в космосе. Но космодром в то время ещё активно строился. Одних крупных воинских соединений, типа полка, на тот момент на Байконуре было около 40, не считая строительных. Воинские части возводили стартовые площадки, монтажно-испытательные корпуса. Квартир нет, жить негде. Бытовых условий никаких. Но гордость от сопричастности к великому делу перекрывала всё.
Пока Леонид ходил оформляться, жена сидела на КП, её на территорию части не пропустили. Командир, принимавший новичка, посоветовал обратиться к казаху, у которого сам ещё недавно снимал жильё. Повез туда молодых. Маленькая комнатка, в которой помещалась лишь солдатская кровать, тумбочка да две табуретки. Глиняный домик с плоской крышей казался со стороны игрушечным. При первом же дожде крышу размыло. Холодно, вода по щиколотку. Переехали к сослуживцу из местных казахов, у которого был домик с шиферной, скатной крышей. А в декабре молодому специалисту дали комнату в бараке уже в военном городке. И это было счастьем. Впрочем, настоящую квартиру они тоже ждали недолго.
Поселок Ленинский находился в ту пору в 20 километрах от стартовой площадки. Местные жители мечтали, чтобы его переименовали со временем в город Звездоград. Даже транспарант огромный соорудили "Звездоград". Но и сегодня, по-прежнему, это город Ленинский.
Назначили Леонида Лимонова инженером отделения засекречивающей аппаратуры связи. Первые два года жена была домохозяйкой. Неработающие женщины уезжали с маленькими детьми к родным, и Майя тоже повезла рожденную на Байконуре дочку Татьяну к маме в Рязань.
- Мой товарищ и сосед по квартире Борис Белоусов вступил в отряд космонавтов, — рассказывает Леонид Николаевич. — В 63-м мы с ним "холостяковали". Жены с маленькими детьми жили в родительских домах. Благодаря этим обстоятельствам и состоялось тогда моё знакомство с первыми космонавтами Земли Юрием Алексеевичем Гагариным и Германом Степановичем Титовым. На запуск очередного корабля обычно собирались и те, кто слетал, и кандидаты в космонавты. Борис Белоусов приходил ко мне в гости и кого-нибудь приглашал с собой. Бывали у меня дома и Алексей Архипович Леонов, и Георгий Тимофеевич Береговой. С Германом Титовым Борис учился в академии. Благодаря его протекции Белоусов и в отряд космонавтов попал.
Однажды в конце мая 1963 года я вернулся с Камчатки. Возил аппаратуру с охраной и караулом. Приехала за нами на аэродром машина, чтобы забрать груз. И в это время прилетел самолёт из Ташкента. Жены генералитета ездили за овощами и фруктами. Привезли черешни, огурцов, зелени и щедро угостили моих солдат. А те, несмотря на мои возражения, поделились в свою очередь со мной. Вернулся я с пакетами домой, а Борис с гостями в это время сидел на балконе. Увидел меня и пришёл попросить хлеба. Вечером магазины уже закрыты. У меня хлеба тоже не оказалось, но так как я давно жил в этом доме, то мог пройтись по соседям. Хлеб я нашёл. "Бери всё, что есть из съестного, и пойдем, — говорит Борис. — У меня в гостях Гагарин и Титов". Сделал я газированную воду в домашнем сифоне. Тогда такие во многих домах стояли. Взял ташкентское угощение, фляжку спирта прихватил и пошёл к Борису с замирающим сердцем. Но встретили меня сердечно. Попеняли даже Борису: "Вот видишь, что нужно к столу подавать, а ты нас коньяком поишь!".
Снабжение и в Ленинском, и в Звёздном было замечательное, но действовал сухой закон. В магазинах ни вина, ни водки не купить. Отпускники везли, конечно, бутылку шампанского, водки и коньяку. Один набор на семью разрешался, остальное изымалось на контрольном пункте. Офицеров за злоупотребление увольняли. Правила были достаточно жесткими, так что дружеские посиделки случались не часто.
Компания хохмила, рассказывала анекдоты. Лётчики, а тем более космонавты, умеют пить спирт с водой. Глоток воды — и по воде спирт. И тут же опять запиваешь. Гагарин тоже умел так пить. Он был живой и общительный человек. Только очень занятой. В апреле 1961-го ему едва исполнилось 27. Совсем молодым он стал руководить центром подготовки космонавтов. А в 34 его уже не стало…
Между Гагариным и Титовым не чувствовалось неприязни, напротив, им было хорошо вместе.
- Поздним вечером пошли провожать гостей к проходному пункту в гостиницу для космонавтов. У нас с Борисом не было туда пропусков. Пока шли, мне Юра все ноги оттоптал. Я в плетёнках, а он в форменных ботинках. Но как только подошли к КПП, как будто подменили человека. Шаг стал ровный, уверенный, будто и не было хмельной посиделки. "Спасибо, до свидания". Предъявил часовому пропуск и твёрдо пошагал в номер.
Между прочим, у Лимонова был пропуск на все главные стартовые площадки. Он сохранился у него и по сей день. Не у всех его коллег имелся такой документ.
За 20 лет службы Лимонов прошел путь от инженера до начальника отделения, получил звание майора, перевёлся в главный штаб космодрома инженером отдела связи. В это время видел многих космонавтов. Лично докладывал Сергею Павловичу Королёву о готовности системы связи к работе. Старт условно назывался "работа". "К работе готовы", — докладывали все службы перед стартом. До того как впервые попал на заседание государственной комиссии, не раз приходилось встречаться с генеральным конструктором. И на стартовой площадке, и у монтажно-испытательных комплексов. Поэтому особенного трепета от совместной работы уже не испытывал. Королёв казался очень жестким и строгим руководителем. Требовательным. Всё время выглядел хмурым. Видимо, давил груз ответственности. Был сутуловат, широк в плечах, невысок ростом.
- В те годы шло негласное соревнование между США и Россией, — продолжает Леонид Николаевич. — Холодная война задавала свои задачи. Байконур строился как полигон для запуска межконтинентальных баллистических ракет. Головная часть ракеты падала в районе Тихого океана. Я, как связист, обеспечивал связь Байконура через Главный штаб морского флота в Москве ("Компас"), они давали транзит на Владивосток, штаб флота ТОФ связывал с кораблями.
Позывной штаба во Владивостоке был "Люстра", а у Байконура — "Агат". Ракетные войска стратегического назначения, как их тогда называли, могли поразить Вашингтон прямо с Байконура. Головная ступень ракеты, без всякой начинки, конечно, долетала до Тихого океана. А это практически то же расстояние, что и до Америки.
Климат возле Аральского моря суровый: 40-50 градусов летом, минус 27 зимой. Ветры. Полынные травы. Благодать здесь только весной. Степь в апреле покрывается тюльпанами. Желтые, красные, белые, розовые. Степь делается разноцветной. Вот в такое чудное для степи время и состоялся полёт Гагарина. А приезжим жить в этих местах очень непросто. У большинства начинается аллергия на пыльцу травы. Причем у курящих обычно аллергии не было, поэтому страдали в основном только женщины и дети. Не обошли болезни и семью Лимоновых.
После гибели Гагарина Георгий Тимофеевич Береговой был назначен начальником центра подготовки космонавтов. В 1981-м, когда Лимонов был уже подполковником, он помог с переводом в более благоприятные по климату места. Три года семья Лимоновых жила в Кургане, а потом старый знакомый предложил Леониду Николаевичу перевестись во Владивосток. Так, по протекции Берегового, и оказался полковник Лимонов в нашем городе. Владивосток сначала не приглянулся. Сопки после равнины показались некомфортными для жилья. Но детям и жене, приехавшим позже, город понравился сразу. Сейчас у них есть возможность переехать в Рязань или в Старый Оскол, но за тридцать лет город стал родным, и прощаться с ним не хочется.
У Леонида Николаевича до сих пор хранится блокнот с фотографиями космонавтов, выпущенный в 70-х малым тиражом. Он продавался только в Звёздном городке. Борис Белоусов подарил ещё в те памятные годы. А некоторые космонавты даже оставили на снимках свои автографы. Леонов, к примеру, на улице в Звёздном городке расписался.
Борис так и не слетал в космос. Поначалу он был в отряде подготовки полёта на Луну. Когда проект закрыли, мечта о полёте так и осталась нереализованной. В 1987 году он даже писал Михаилу Сергеевичу Горбачеву, просил послать в космос к 70-летию Октябрьской революции, чтобы поставить возрастной рекорд. Ему тогда было 57 лет. Ответа так и не дождался. Живёт Борис Николаевич по-прежнему в Звёздном городке.
А Леонид Лимонов в 1991 году вышел в отставку. Думал, что будет на пенсии состоятельным человеком. Но грянули перестроечные реформы, и стало ясно, что нужно снова идти работать. Следующие семь лет он был дежурным в МЧС. А последние 6 лет Леонид Николаевич председательствует в садоводческом товариществе "Надежда" под посёлком Кипарисово. Сын и дочь, рожденные на Байконуре, выбрали себе гражданские профессии. Выросла внучка, подрастает правнучка Юля. В этом году девочка идёт в первый класс. Жизнь продолжается.
